Австралийско-эпизодическая история, часть вторая.

[pozitronik]

Эпизод пятый. Затаившийся змей, объявившийся дракон.

К условленному месту, где вот уже семьдесят лет ждал бедняга Гюнтер Шванцканнихтвартен, вырулила грозная боевая машина Рейха, ужасное вундерваффе PzKpfw ZX Nilpferd, созданное сумасшедшими инженерами концерна BMW. Из танка, сверкая моноклем, вылез сам Шлюмце – он собирался самостоятельно отчитать Гюнтера за то, что тот не зажёг сигнального костра, из-за чего армия не успела захватить континент ко дню рождения фюрера.
Останки бедного гауптштурмфюрера смотрели на генерала с укоризной – а после того, как недоумевающий Шлюмце прошёлся по ним взад-вперёд, ещё и прохрустели что-то невнятное.
– Генерал, каковы будут дальнейшие ваши приказания?⁵ – вот уже второй час спрашивал дежурный подхалим, бегая вокруг неподвижного Шлюмце.
Шлюмце замер вовсе не по причине задумчивости. Конечно же, в его голове наличествовали какие-то стратегические мысли, наступательные планы и военные инициативы, но это всё существовало где-то на задворках сознания. Основная же его мысль была такой:

VERDAMMT

и связана была с тем, что к нему в сапог заползла та самая сумчатая змея, за которую недавно побрезговал хвататься благородный ковбой. Шлюмце читал в журнале "Wissenschaft unterhaltsam Schlange⁶ fur Hitlerjugend", что змеи не любят вибрацию, поэтому не решался ни двигаться, ни разговаривать, мысленно проклиная недогадливость подхалима, который ожидая приказаний преданно смотрел генералу в глаза.
Глаза! Конечно же! – Шлюмце всё-таки не зря носил генеральские погоны и монокль, ума и сообразительности ему было не занимать. Не откладывая в долгий ящик – тем более, что змея решила исследовать генеральскую штанину – Шлюмце начал моргать морзянкой: "Герр подхалим, ко мне в сапог заползло пресмыкающееся. В соответствии с текущей противозмеиной доктриной и медицинским кодексом, прошу вас немедленно позвать медика с сывороткой, снайпера с винтовкой и дежурного оккультиста из Аненербе с полным набором инструментария для выяснения потусторонних причин появления пресмыкающегося в сопаге⁷ высчего опхицерсаго соътавы".
После устранения змеи (очень весёлый процесс, в котором кроме генерала и змеи участвовала сапёрная лопатка, ведро шнапса и губная гармошка) Шлюмце и оккультист Вольфрам Розенберг переговорили с глазу на глаз.
– Генерал, я заглянул в походный Kristallglaszaubereikugel⁸ и увидел странное и потустороннее, до выяснения присвоив ему код "НЕЧТО". "НЕЧТО" недавно появилось невдалеке от этого места, и проанализировав эктоплазменный отпечаток "НЕЧТА" я пришёл к выводам, что оно может полностью переопределить судьбу арийской расы.
– Герр Розенберг, о чём вы говорите?
– Я... Генерал, простите, это сложно объяснить человеку, чей разум не настолько просвещён, как мой... Но я всё же постараюсь. Представьте себе большие, сильные ноги, маленькие ручки, длинный хвост... И оно очень, очень древнее! Как вы думаете, что это?
– Неужели?
– Да, генерал. "НЕЧТО" – это das Tyrannosaur!
Шлюмце задумался. Древнее животное, считавшееся вымершим... Это интересно, но зачем оно армии, которая и так способна раскатать весь континент своими стальными траками? Генерал задал этот вопрос оккультисту.
– Поймите, это не просто животное! Это символ – огромный, зубастый символ, который может быть покорён только высшей расой! Умоляю, генерал, давайте поймаем его!!!
– Розенберг, у нас есть другая задача, и мы без того опаздываем с её выполнением. Das Tyrannosaur мы будем ловить после того, как континент будет наш. А сейчас нам нужно провести разведку на местности...

Эпизод шестой. Влияние категорического императива на животных.

Акакий стоял у самой глади воды.
Его кенгурячья жизнь рушилась, социальные связи рвались, и кроме своего отражения в воде ему было не с кем поговорить. Каждый раз когда он пытался заговорить со стадом, соплеменники смотрели ему в лицо (Акакий давно осознал, что у него лицо, в то время как у всех остальных – морды), жевали и... ничего, ничего не говорили и не думали. Интеллект, просыпающийся в кенгуру, заставлял его осознавать себя личностью – но, в то же время он разрывал его связь с коллективом⁹. Как могут они прыгать целый день, не думая о том, как прекрасен пейзаж равнинной части Австралии? Не вникая в принципиальные различия между механизмами колебания волн при разных агрегатных состояниях вещества? Как могут они не думать об упущенной возможности быть первыми животными, побывавшими в космосе? Или же о том, с какими сложностями сталкиваются агрономы при выращивании кукурузы на низменной местности?
Такие сильные противоречивые мысли терзали Акакия. Глядя в своё отражение в поверхности воды, Акакий начал задумываться о волновых процессах в принципе, как внезапно яркая мысль пронеслась высокочастотным током по его извилинам. Что, если его перерождение не случайно!? Быть может ему суждено стать тем началом в изменении социального строя кенгуру, стать для них мессией, несущим свет знаний, прямо как... как... как...
Какающий рядом кенгуру сбил его с мысли.
Брезгливо отпрыгнув, Акакий попытался проанализировать ситуацию. Очевидно, что волшебная искра разума зародилась у него в момент столкновения с неким механизмом, названия которого Акакий ещё не знал, но собирался выяснить. Что же тут первично: механизм, или же?..
Нет, не время сейчас для раздумий! Тяга к экспериментаторству воспылала в жаждущем разуме, и тут же кенгуру поднял с земли увесистый камень, размахнулся и швырнул каменюку в только что закончившего делать своё дело какуна.
"Неудачный результат – тоже результат..." – утешал себя Акакий, пока сородичи наносили ему групповые побои. Вожак стаи, потирая отмщённый синяк под глазом, довольно понаблюдал за экзекуцией, а потом в чемпионском прыжке нанёс Акакию финалочку чуть пониже сумки. "Разве достойны столь низкие и подлые существа благ цивилизованной жизни? Быдло – оно и есть быдло!" – подумал напоследок Акакий, проваливаясь на тёмную сторону.
Позже, сидя у прохладного камня, Акакий одним глазом (второй заплыл) наблюдал за остальными кенгуру. Свершив акт возмездия, они, как ни в чем не бывало, спокойно продолжили пастись под редкими деревьями. Бока Акакия болели, а то место, в которое попал вожак, распухло и мешало подняться.
– Подлые сородичи... Ах, неужели мы с ними одной крови?!!
Огромная обида зародилась в этот момент в маленькой, но постоянно мудреющей голове Акакия. Она обжигала, застилала глаза и делала в носу горько. Но трансцендентальный разум нео–кенгуру превозобладал над нахлынувшими эмоциями. Эмпирические рассуждения, шедшие фоном все это время, приводили Акакия к интересным выводам и тонкой струёй холодных озарений гасили пылающие страсти и боль в причиндалах.
Все ниточки сходились в одну, все было не случайно... В кенгуру зарождалась парадигма категорического императива¹⁰.
"Поступай так, как если бы максима твоего поступка посредством твоей воли должна была стать всеобщим законом природы" – крутилась непонятная фраза в голове Акакия, будто кто-то нашёптывал ему эти слова.
Мозг Акакия переработал эту фразу по–своему и получилось так, что коли уж природе было суждено посадить семена разума в голове кенгуру, из которой вот уже почти вырос эвкалипт рассудительной гениальности, то так тому и быть. Самый быстро эволюционирующий на земле индивид осознал свою особую роль в развитии жизни на земле. Он – Акакий – мессия нового времени. И максимой его развития, он сам видел господство над всеми остальными видами.

Ночью Акакию не спалось, он глядел на звезды. Взбудораженное сознание ворочало огромные пласты следствий и выводов, сделанных кенгуру из переживаний прошедшего дня. Выстроив в голове основы физики соударений, Акакий переключился на философские концепции. Зла на сородичей он уже не держал. Вожаку, когда тот заснул, Акакий насовал в сумку камней и теперь ему даже было стыдно. Поначалу месть доставила некоторое удовольствие, но потом стало как–то не по себе. И дело было не в том, что его могли вычислить и снова избить – в Акакии говорила совесть. Он понимал, что будучи умнее соплеменников, никак не может позволить себе опускаться до их примитивного уровня. Размышляя о своём плохом поведении, Акакий начал оценивать поступки с позиции добра и зла. Но есть ли во внешнем мире образец, эталон добра? Есть ли конкретная личность как носитель этого эталона? Акакий подозревал, что нет. Почему же тогда он имеет представление о добре и зле? Видимо это понимание дано свыше. "Свыше, точно свыше" – подсказывал внутренний голос. Нравственное сознание Акакия неизбежно приходило к выводу, что должен быть сверх–кенгуру, как символ абсолютного идеала, просвещающего и безгрешного. "Должен, точно должен. – вторил голос – И этот сверх – кенгуру знает что нужно Акакию и для чего он переродился..."
– Стоп! Это не я думаю! – холодный пот прошиб Акакия.
– Нет, нет это ты! – говорил внутренний голос. Поняв, что кенгуру начал что-то подозревать, он быстро поправил – То есть... Нет, нет это я! Я – Акакий!
Акакий знал, что "я – Акакий!" – это не он. Акакий был здесь не один...
Стараясь больше не думать, чтобы никак себя не выдавать, кенгуру начал оглядываться по сторонам. Вглядываясь в австралийский сумрак, он пытался выхватить малейшее движение. В голове повисла тишина. Дыхание участилось. Сердце билось как у кролика.
– Кто здесь? Кто это говорит? – голос Акакия слегка охрип от напряжения.
– Возможно это голос разума...
– А-а-а-а-а! – Акакий непроизвольно закричал и спрятался за камень – Фигушки... голос разума... Меня не проведёшь, говори... говори... кто ты такое?
Голос цыкнул, чувствовалось, что он был огорчён тем фактом, что Акакий вывел его на чистую воду.
– Ну, ладно...
И тут загремел гром.
Акакий посмотрел на небо, которое ещё минуту назад было безоблачным. Сейчас его затягивало грозовыми тучами. То там, то здесь сверкали вспышки молний, озаряя рельеф ярким светом. Сильный ветер подул с востока, подняв песок. Воздух стал плотным и напряжённым. Отдыхающее неподалёку стадо проснулось, и в испуге убежало, но этот факт Акакий оставил без внимания.
Неожиданно среди туч выделилась одна, большая и мохнатая. На глазах удивлённого Акакия туча стала принимать очертания головы льва. Волевые скулы, мощные надбровные дуги, пышная грива – было видно, что это не простой лев, а настоящий король!
Глядя куда-то вдаль, туча громогласным басом, вызывающим дрожь и смятение, произнесла:
– Симба!
Кенгуру смотрел на него с благоговейным трепетом.
– Симба! – ещё раз произнесла голова льва.
– Акакий! – закричал в ответ Акакий, вылезая из своего укрытия. Вытягиваясь на цыпочках, чтобы туче было лучше его видно, а заодно щурясь от ветра, Акакий расправил грудь. Его короткая лапка потянулась наверх и он закричал снова – Моё имя Акакий!!!
Движение исполинских туч остановилось и голова льва, обернувшись, пристально посмотрела на кенгуру.
– Акакий! – после того, как голова повернулась в сторону кенгуру, голос стал звучать ещё громче. Раскатистое эхо переливало бас по складкам ландшафта, как густой кисель.
– Да! Я внимаю твоим речам! – Акакий потянул наверх вторую лапку. От ветра он еле стоял на ногах.
– Акакий!... Что ты лезешь? Я разговариваю не с тобой! – с укоризной произнёс лев – Ты же слышал, я звал Симбу. У него переходный возраст, проблема самоопределения... Так, что не мешай!
Львиная туча начала поворачиваться и уплывать. Акакий стоял в той же позе, в недоумении забыв опустить лапы. Остатки молнии вскоре пропали, гром погромыхал где-то вдали и совсем исчез, и стало слышно, как сзади кто-то тихонько зовёт его:
– ...ий, Акакий... АКАКИЙ!
Кенгуру опустил руки и обернулся. Над камнем висело маленькое гнилое облачко. Из него капало. Было ощущение, что оно тоже пыталось принять какую – то форму, но вразумительного образа не получилось. Облачко, судя по натёкшей из него лужице, уже довольно давно тщетно пыталось докричаться до Акакия, но только сейчас, когда стихийное явление "Муфаса" ушло в сторону африканского континента, его стало слышно. Завладев, наконец, вниманием кенгуру, облачко прокашлялось.
– Акакий! Вот мы и встретились! – голос облака очень сильно напоминал голос "внутреннего голоса" Акакия. Облако, прочитав эти мысли кенгуру по морде, произнесло:
– Да, ты прав, это я разговаривал с тобой все это время.
Акакий подозрительно смотрел на облако. Голос головы льва внушал трепет и уважение. Голос внутренний, теперь когда он был не у него в голове, а в облаке, звучал как-то неубедительно. С другой стороны, Акакию он был знаком и до этого момента от голоса не было ничего плохого. Разве что тот инцидент с бросанием булыжника в вожака стаи... Акакий не был уверен, но теперь ему казалось, что он совершил данный поступок именно по совету этого самого голоса. И хотя его продолжали терзать сомнения, чтобы разрешить внутреннее противоречие Акакий решил пойти на контакт. Он чуть выдвинулся вперёд и произнёс:
– Ну здравствуй, облако!
Облако пошевелилось и сказало:
– Здравствуй, Акакий! Ты достаточно окреп и поумнел.
– Для чего?
– Чтобы мы могли общаться с тобой открыто... – облако замолчало, немного подождало и произнесло – Я должен тебе признаться, Акакий... Ведь в наших с тобой отношениях не должно быть лжи... Я – не твой внутренний голос.
Повисла пауза. Кенгуру ждал, что облако продолжит, облако ждало какой-нибудь реакции кенгуру.
Акакий сглотнул.
Облако, удовлетворившись этим, помпезно продолжило:
– Я больше, чем твоя часть! И даже более... Ты – часть меня!.. В тебе есть часть меня! И эта часть отличает тебя от всех других кенгуру! То разумное, что появилось в тебе недавно – все это не случайно!
Само провидение привело тебя к твоему нынешнему состоянию...
– Так кто же ты? – перебил Акакий. Облако напыжилось и выдало:
– Я – сверх-кенгуру! Я – есть Альфа и Омега, я – создатель, образец, эталон! – облако распалялось, брызгало во все стороны каплями дождя, и, в итоге сорвалось на крик, отчего у Акакия даже заложило уши – ЭТАЛОН, которому ты должен следовать постоянно... – Ja Konstant! Ich mach arch... – Облако неожиданно осеклось и замолкло.
Акакий последние слова облака почти не расслышал, а то, что всё-таки просочилось в его заложенные уши, акакиевский мозг интерпретировал как "Константин Макарыч". Почему облако сбилось с мысли и решило представиться, Акакий не знал. Но то, что говорило облако и тот факт, что облако вообще говорило довольно сильно на него воздействовало.
– Значит ты существуешь, сверх-кенгуру! Константин Макарыч! – теперь Акакий уже тянулся к облаку, ощутив к нему внезапную симпатию, и неумолимое желание прикоснуться к великому.
– Да, правильно, констанциш макаровиш, – с трудом повторило облако – называй меня так – И я повелеваю тебе... Нет, нет, не трогай... – облако не успело договорить, Акакий дотянулся до него и потрогал. Видение "Константина Макарыча" пшикнуло и, со свистом растворилось в брызгах.
Акакий, ошарашенно глазея на оставшуюся лужу, простоял ещё какое-то время не двигаясь.
– Я был прав... Он существует! – мечтательно посмотрев на звезды, Акакий спрыгнул с камня.
В этот раз "нео-кенгуру" засыпал счастливым и крепким сном. Возможно – даже слишком крепким. Ему было хорошо, многое в его картине мира прояснялось.

Интермедия. Американская семья в разрезе реальности.

– Я хочу чи-и-и-и-избурге-е-е-е-р!!!! – визжала толстенькая девочка, на вид лет девяти, по весу – двенадцати. Её рука крепко сжимала палочку с большим круглым леденцом на конце. По толстенькой щёчке стекала привычно выдавленная специально для мягкотелых родителей слезинка. Мордашка её покраснела, было заметно, что девочка сильно тужится – видно всем, кроме её родителей, Элен и Адама Юеллоустоун. Они оба работали в американском посольстве, где когда-то и познакомились. Агнесса была их очень, очень, очень долгожданным ребёнком, и с самого рождения все, что делала Агнесса (а она, в основном, ела), воспринималось добрыми сердцами родителей как "Ой, какая она милая!" и досконально фиксировалось фотокамерой. Если листать фотоальбом Агнессы очень быстро, можно было посмотреть документальный фильм "Американские дети и проблема ожирения как угроза национальной обороне".
– Ой, Адам, смотри какая милая слезинка, сфотографируй скорее!!!

ШЛЁП!¹¹

Адам уже был готов, сжимая в одной руке свой Nikon. Другой он пытался держать пакет с всякими штуками из супермаркета и одновременно нажать на кнопку. Пакет подло залазил в объектив, и в документальном фильме появилось несколько бессмысленных кадров (что, впрочем, не сильно снижало его ценности).
Хорхе, главный сыроукладчик в "Чизбурленде", глядя на эту картину старался припомнить тот злосчастный момент, когда он, молодой перспективный специалист по связям с общественностью, закончивший курсы MBA, решил изменить свою жизнь к лучшему и сорвался из бедной Мексики в процветающую Австралию... Где же в этой цепочке был сбой, что теперь он торгует чизбургерами и картошкой?
– Сфотографируйте нас. – лоснящийся от пота Адам улыбался своей американской улыбкой и протягивал ему фотоаппарат.
– Конечно, сэр! – Хорхе взял зеркалку и сделал ШЛЕП. – С вас двадцать баксов.

Продолжение следует...

---

5) Здесь и далее – как бы перевод типа с немецкого.
6) По-немецки змея – действительно "Шланге". Уже это делает шутку дважды смешной.
7) К этому времени из-под век Шлюмце повалил дым, и он начал допускать ошибки. Но подхалим догадался по смыслу.
8) Хрустальный магический шар (нем.)
9) И это, ребятки, происходит не только с кенгуру. True story.
10) Категорический императив (нем. kategorischer Imperativ, от лат. imperativus – повелительный) – понятие, введённое Кантом в рамках его концепции автономной этики и призванное объединить идею о независимости нравственных принципов от внешней среды с идеей о единстве этих принципов. Понятие категорического императива было сформулировано И. Кантом в его труде "Основы метафизики нравственности" (1785).
Человек по Канту есть высшая ценность. У каждого человека есть своё достоинство. Он оберегает своё достоинство. Но он должен понимать, что достоинство другого человека есть, следовательно, тоже высшая ценность. В общем, очередная сексистская теория, целиком и полностью сосредоточенная на достоинствах.
11) Автор долго пытался подобрать звук срабатывания затвора в фотоаппарате, но не смог.

Comments

[desolyator.livejournal.com]

ха-ха, про шлёп - хорошо =))) А можно вас шлёпнуть? =))) Пожалуй, могло подойти щёлк. =) Затвор как-то так срабатывает. =)

Несколько сюжетных линий - это мне по нраву =)

[pozitronik.livejournal.com]

Смысл этого "ШЛЁП" объяснится в самом начале третьей части.

[desolyator.livejournal.com]

Подождём до завтра... :-)