![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
pozitronikСергей с детства не любил манную кашу. Загадки в причинах этому он никогда не видел — как можно любить это белое варево, наполовину состоящее из склизких, неприятных комочков, которым закармливали его в детском саду, а потом и в школе? И ведь обязательно полагалось давать кашу с куском масла, неприятно растекающимся по тарелке. Зато никогда у каши не бывало нормальной температуры: всегда каша была либо обжигающе горячая, либо совсем остывшая, липкая и какая-то свалявшаяся. А после еды — естественно, когда его всё-таки заставляли эту кашу съесть — приходило ощущение тяжести в животе, как будто наглотался песка напополам с камнями.
В общем, Сергею становилось неприятно от одной мысли о каше, а уж от запаха его даже немного подташнивало. Годы, прошедшие со времён далёкого уже детства, ничуть не изменили его вкусов на сей счёт. Хотя яйца всмятку, например, в детстве он тоже не любил — но с какого-то времени стал есть без отвращения. А вот манка...
Поэтому когда мама поставила перед ним тарелку с кашей, Сергей очень удивился.
— Мам, а кроме каши что-нибудь есть?
— Не привередничай! Ешь!
— Мам, ну ты же знаешь, я кашу не ем.
Мама отложила половник, которым собиралась наложить каши себе в тарелку, и присела рядом. Сергей понял — сейчас будет один из тех неприятных и бессмысленных разговоров, когда одно поколение пытается навязать свою точку зрения другому.
— Сынок, Серёженька! Да что такое? Все кашу едят, она вкусная, вот, мням-мням. — Мама зачерпнула из серёгиной тарелки, и с нарочитым удовольствием отправила ложку себе в рот. Серёгу передёрнуло.
— Мама! Что ты «мням-мням» как маленькому? Мне двадцать лет, давай я сам уже буду решать, что мне нравится, а что нет...
На секунду повисла тишина. Сергей практически ощущал, как электрические сигналы в мамином мозгу из центра родительской заботы перенаправляются в область необоснованных истерик. Мамино орало разверзлось, и оттуда понёсся поток слов, перебить который было невозможно:
— Да чтоб ты понимал-то?! Мы с отцом кашу едим, наши родители кашу едят, и до того все кашу ели! А он, видите ли, особенный! Ему бутерброды с икрой подавай! И колбасу! Это ему нравится, небось! Взрослый он стал, сам решать! На шее у родителей сидеть — это он не взрослый ещё!
На крики прибежал батя, до того спокойно раскладывавший пасьянсы на компьютере.
— Мать, что случилось?
— Серёженька-то наш ненормальный. Кашу не ест. Невкусно, говорит, мамка его готовит, в рот ложки не возьму, говорит!
Батя грозно посмотрел на Сергея, потом взял ложку, зачерпнул из тарелки, облизнул, причмокнул. Снова посмотрел.
— Ешь!
Спорить с отцом было чревато, но уступать тоже было нельзя. Родители — они ж как маленькие, почуют победу — потом не слезут.
— Не буду.
— Как не буду? Ты голубой что ли?
— Причём тут это?
— Не ешь кашу — значит голубой. Все настоящие мужики кашу жрут. Гречневую, перловую, и манную, конечно.
— Батя, знаешь что... Не буду я манку есть. Гречку, перловку, рис — вы же знаете, я ем. Манку — нет.
— Всё, мать, доигралась. Педика вырастила. Кашу не ест! Всё ты виновата, с детства в жопу ему дула! Избаловала всего!
Воспользовавшись тем, что родители начали ругаться между собой, и не имея никакого желания слушать известный ему наизусть поток взаимных обвинений, Сергей вылез из-за стола, и, сжав кулаки, ушёл к себе в комнату. Собрался, и так же, ни говоря ни слова, вышел из квартиры.
На улице была настоящая благодать. Лето только начиналось, во второй половине дня уже бывало жарковато, но по-настоящему палящего зноя пока не наблюдалось. Даже в простой прогулке по улице было что-то приятное: тепло, зелень деревьев, и (хвала современной моде!) слабо одетые девушки. Понемногу отходя от случившейся неприятности, Серёга прикидывал, где и как переждать случившуюся дома грозу. Можно было пойти в парк, или к какому-нибудь приятелю домой — но тут его окликнул Сенька, один из многочисленных знакомцев. После кратких приветствий выяснилось, что у Сеньки сегодня родители куда-то свалили, и он, пользуясь такой чудесной возможностью, приглашает всех к себе. Продукты — за счёт гостей.
Сергея это вполне устраивало, и через час он держа в руках пакет с джентльменским набором (пивчага, сухарики и какая-то вяленая морская дрянь) звонил в сенькину дверь.
— О, Серёга, ещё раз здорово! Чё у тебя тут?
Экспроприировав пакет, Сенька махнул рукой в сторону комнаты, мол проходи, народ уже там. Серёга прошёл, поздоровался со всеми — а особенно с одной девушкой, которую он до этого ни разу не видел. Та была очень даже в Серёгином вкусе — стройная, улыбчивая, с длинными, чёрными волосами. «Хорошо, что носки недырявые надел» — подумал он, и принялся строить планы по завоеванию сердца красавицы.
Молодость, развязная обстановка, и обилие алкоголя, стирающего стеснительность — отличные катализаторы для неформального общения. Выяснив, для начала, что Даша — так звали симпатичную ему девушку — здесь без друга, Сергей тут же поинтересовался, может ли он устранить это недоразумение. Даша, постеснявшись, больше для приличия, чем на самом деле, в итоге возражать не стала, и через пару часов, когда общее веселье разделилось на группки, уже увлечённо болтала с Сергеем про всякие важные вещи, вроде нового альбома популярной рок-группы («Ой, а их солист такая лапочка... На тебя похож, хи-хи»). Разговор вился и вился, и скоро с общего перешёл на конкретное.
— Даш, а вот правда ведь бывает, как в пословице: не было бы счастья, да несчастье помогло. Вот не поругайся я сегодня с родителями — и не познакомились бы!
— Ой, а что поругался-то?
— Да из-за ерунды... Они у меня такие, чуть что не по-ихнему — всё! Слушать не хотят, блин. Вот представь — я всего только кашу манную не люблю, а батя меня за это назвал... Эээ, сказал, что я не мужик!
— Да ладно тебе, все родители, по-моему такие. Серёж, мне вот кажется, что после тридцати у людей способность воспринимать чужую точку зрения начинает исчезать, а уж у родителей-то...
— Вот-вот, хорошо, что ты меня понимаешь! А то прямо обидно как-то.
На этом Даша и Сергей немножко помолчали, наслаждаясь взаимопониманием. Даша прервала паузу:
— А ты правда кашу манную не любишь? А почему, если не секрет? У тебя что, аллергия?
Сергей рассказал ей, что никакой аллергии у него нет, зато есть неприязнь. Что ему просто не нравится вкус, консистенция и комочки. И что, что манка ему напоминает какие-то белые сопли.
— В общем, думаю, что у любого человека должно быть право решать самому, что ему есть, а что нет. — Закончил он свой рассказ.
Даша, поморщив нос на моменте про сопли, немножко задумалась, а потом ответила:
— Как-то странно это. Каша, это же естественно, никакой химии. Вообще — вегетарианская еда!
— О — ухватился за идею Серёга — вегетарианство! Вот ты как к вегетарианцам относишься?
— Я — заулыбалась Даша — отношусь непосредственно. Уже второй месяц мяса не ем!
— Ну вот, а точно так же я кашу не ем!
— Но мне-то мясо нравится! Мне просто зверушек жалко! Видишь, я отказываюсь от чего-то ради чего-то, это правильно, это жертва. А ты просто отказываешься, и сам не знаешь почему. Это глупость!
— Да я же объяснял уже...
— Мне кажется, Серёж, это всё от того, что ты пробовал кашу, которую другие люди готовили. Да, согласна, бывает, что буэээ! Но вот будешь варить сам — полюбишь! Попробуй как-нибудь!
— Даш, а вот скажи, тебе нужно руку в огонь совать, чтобы знать, что тебе не понравится?
— Это другое! А вот то, что ты кашу манную не ешь — это ненормально всё-таки.
— Это кто кашу не ест? — внезапно ввязался в разговор уже изрядно пьяный хозяин вечеринки? — Серёг, ты что ли?
— Тебе-то какое дело?
— Да никакого... А что, совсем не ешь?
— Совсем.
— И с изюмом? И с шоколадом? И с хлопьями? Слабо, чтоль?
Сергей почувствовал, как к горлу подступает ком.
— Не ем, отвали!
— Ха-ха-ха, пацаны, слухайте, Серёга кашу не ест! Наверно комочков боится, а-ха-ха-ха.
Компания послушала и присоединилась к обсуждению этой впечатляющей новости. Кто-то просто посмеялся, кто-то сочувствовал, и говорил, что Серёга многого себя лишает, а девушки тут же начали обсуждение рецептов приготовления каши, которое скоро переросло в спор о том, кто из них лучше готовит. Даша активно в этот спор включилась, и когда Сергей попытался снова перевести её внимание на себя, только язвительно ответила что-то вроде «иди каши поешь».
Больше тут его ничего не держало, потому Сергей протиснулся в прихожую, обулся, и ушёл не прощаясь.
После прохлады кондиционированной комнаты уличные +30 дали о себе знать. Безобидные пять бутылок пива, да на пустой желудок, да с закуской, состоящей, в основном, из сухариков — в общем, Серёжу начало очень быстро развозить. Домой в таком состоянии идти было нельзя, батя точно убьёт, а больше, вроде бы, некуда. «Окей — решил Сергей — доберусь до парка, посижу на лавочке, отдохну, проветрюсь. А там видно будет».
До городского парка он умудрился добраться без приключений, нашёл заплёванную и засиженную, зато, по причине буднего дня, незанятую скамеечку в теньке, прямо у заросшего зелёной тиной прудика, и развалился на ней, подставив лицо ветру. Пьяное головокружение понемногу уходило, шум в ушах утихал, и если не открывать глаза — было почти хорошо.
— Эй, парень! Эй, тебе говорю!
Сергей встрепенулся, открыл глаза, поймал в фокус сначала синюю коляску изрисованную какими-то китайскими покемонами, а потом её хозяйку — обильно накрашенную женщину плохо определяемого возраста.
— Мм? — отозвался он.
— Уступи место! Разлёгся тут, матери с ребёнком посидеть негде!
Серёга покрутил головой — в десятке метров стояли такие же парковые скамейки, загаженные не больше и не меньше занятой им
— А там? — показал он пальцем на одну из них.
— Там солнце жарит, сам туда иди! А здесь тенёк! Уступи щас же!
«Ладно — подумал Сергей. — Хамка, но она же мать, ей и вправду нужнее, наверное». Он неуверенно встал, подошёл к бережку, пытаясь поймать отражённую от воды прохладу. Простояв так минут пять, Сергей повернулся, и увидел, что согнавшая его со скамейки женщина достав обвислую грудь, кормит запелёнутого в одеяла младенца. Младенец кормился не очень аккуратно, чавкал и хрюкал, по его подбородку стекала белёсая струйка молока. Ветром до Серёги донесло запах; мгновение он пытался внушить себе, что ему просто чудится, но потом сдался — пахло манной кашей.
Серёгин желудок сжался, и прямо на женщину, на младенца, на коляску с покемонами исторглась струя коричневой рвоты.
В общем, Сергею становилось неприятно от одной мысли о каше, а уж от запаха его даже немного подташнивало. Годы, прошедшие со времён далёкого уже детства, ничуть не изменили его вкусов на сей счёт. Хотя яйца всмятку, например, в детстве он тоже не любил — но с какого-то времени стал есть без отвращения. А вот манка...
Поэтому когда мама поставила перед ним тарелку с кашей, Сергей очень удивился.
— Мам, а кроме каши что-нибудь есть?
— Не привередничай! Ешь!
— Мам, ну ты же знаешь, я кашу не ем.
Мама отложила половник, которым собиралась наложить каши себе в тарелку, и присела рядом. Сергей понял — сейчас будет один из тех неприятных и бессмысленных разговоров, когда одно поколение пытается навязать свою точку зрения другому.
— Сынок, Серёженька! Да что такое? Все кашу едят, она вкусная, вот, мням-мням. — Мама зачерпнула из серёгиной тарелки, и с нарочитым удовольствием отправила ложку себе в рот. Серёгу передёрнуло.
— Мама! Что ты «мням-мням» как маленькому? Мне двадцать лет, давай я сам уже буду решать, что мне нравится, а что нет...
На секунду повисла тишина. Сергей практически ощущал, как электрические сигналы в мамином мозгу из центра родительской заботы перенаправляются в область необоснованных истерик. Мамино орало разверзлось, и оттуда понёсся поток слов, перебить который было невозможно:
— Да чтоб ты понимал-то?! Мы с отцом кашу едим, наши родители кашу едят, и до того все кашу ели! А он, видите ли, особенный! Ему бутерброды с икрой подавай! И колбасу! Это ему нравится, небось! Взрослый он стал, сам решать! На шее у родителей сидеть — это он не взрослый ещё!
На крики прибежал батя, до того спокойно раскладывавший пасьянсы на компьютере.
— Мать, что случилось?
— Серёженька-то наш ненормальный. Кашу не ест. Невкусно, говорит, мамка его готовит, в рот ложки не возьму, говорит!
Батя грозно посмотрел на Сергея, потом взял ложку, зачерпнул из тарелки, облизнул, причмокнул. Снова посмотрел.
— Ешь!
Спорить с отцом было чревато, но уступать тоже было нельзя. Родители — они ж как маленькие, почуют победу — потом не слезут.
— Не буду.
— Как не буду? Ты голубой что ли?
— Причём тут это?
— Не ешь кашу — значит голубой. Все настоящие мужики кашу жрут. Гречневую, перловую, и манную, конечно.
— Батя, знаешь что... Не буду я манку есть. Гречку, перловку, рис — вы же знаете, я ем. Манку — нет.
— Всё, мать, доигралась. Педика вырастила. Кашу не ест! Всё ты виновата, с детства в жопу ему дула! Избаловала всего!
Воспользовавшись тем, что родители начали ругаться между собой, и не имея никакого желания слушать известный ему наизусть поток взаимных обвинений, Сергей вылез из-за стола, и, сжав кулаки, ушёл к себе в комнату. Собрался, и так же, ни говоря ни слова, вышел из квартиры.
На улице была настоящая благодать. Лето только начиналось, во второй половине дня уже бывало жарковато, но по-настоящему палящего зноя пока не наблюдалось. Даже в простой прогулке по улице было что-то приятное: тепло, зелень деревьев, и (хвала современной моде!) слабо одетые девушки. Понемногу отходя от случившейся неприятности, Серёга прикидывал, где и как переждать случившуюся дома грозу. Можно было пойти в парк, или к какому-нибудь приятелю домой — но тут его окликнул Сенька, один из многочисленных знакомцев. После кратких приветствий выяснилось, что у Сеньки сегодня родители куда-то свалили, и он, пользуясь такой чудесной возможностью, приглашает всех к себе. Продукты — за счёт гостей.
Сергея это вполне устраивало, и через час он держа в руках пакет с джентльменским набором (пивчага, сухарики и какая-то вяленая морская дрянь) звонил в сенькину дверь.
— О, Серёга, ещё раз здорово! Чё у тебя тут?
Экспроприировав пакет, Сенька махнул рукой в сторону комнаты, мол проходи, народ уже там. Серёга прошёл, поздоровался со всеми — а особенно с одной девушкой, которую он до этого ни разу не видел. Та была очень даже в Серёгином вкусе — стройная, улыбчивая, с длинными, чёрными волосами. «Хорошо, что носки недырявые надел» — подумал он, и принялся строить планы по завоеванию сердца красавицы.
Молодость, развязная обстановка, и обилие алкоголя, стирающего стеснительность — отличные катализаторы для неформального общения. Выяснив, для начала, что Даша — так звали симпатичную ему девушку — здесь без друга, Сергей тут же поинтересовался, может ли он устранить это недоразумение. Даша, постеснявшись, больше для приличия, чем на самом деле, в итоге возражать не стала, и через пару часов, когда общее веселье разделилось на группки, уже увлечённо болтала с Сергеем про всякие важные вещи, вроде нового альбома популярной рок-группы («Ой, а их солист такая лапочка... На тебя похож, хи-хи»). Разговор вился и вился, и скоро с общего перешёл на конкретное.
— Даш, а вот правда ведь бывает, как в пословице: не было бы счастья, да несчастье помогло. Вот не поругайся я сегодня с родителями — и не познакомились бы!
— Ой, а что поругался-то?
— Да из-за ерунды... Они у меня такие, чуть что не по-ихнему — всё! Слушать не хотят, блин. Вот представь — я всего только кашу манную не люблю, а батя меня за это назвал... Эээ, сказал, что я не мужик!
— Да ладно тебе, все родители, по-моему такие. Серёж, мне вот кажется, что после тридцати у людей способность воспринимать чужую точку зрения начинает исчезать, а уж у родителей-то...
— Вот-вот, хорошо, что ты меня понимаешь! А то прямо обидно как-то.
На этом Даша и Сергей немножко помолчали, наслаждаясь взаимопониманием. Даша прервала паузу:
— А ты правда кашу манную не любишь? А почему, если не секрет? У тебя что, аллергия?
Сергей рассказал ей, что никакой аллергии у него нет, зато есть неприязнь. Что ему просто не нравится вкус, консистенция и комочки. И что, что манка ему напоминает какие-то белые сопли.
— В общем, думаю, что у любого человека должно быть право решать самому, что ему есть, а что нет. — Закончил он свой рассказ.
Даша, поморщив нос на моменте про сопли, немножко задумалась, а потом ответила:
— Как-то странно это. Каша, это же естественно, никакой химии. Вообще — вегетарианская еда!
— О — ухватился за идею Серёга — вегетарианство! Вот ты как к вегетарианцам относишься?
— Я — заулыбалась Даша — отношусь непосредственно. Уже второй месяц мяса не ем!
— Ну вот, а точно так же я кашу не ем!
— Но мне-то мясо нравится! Мне просто зверушек жалко! Видишь, я отказываюсь от чего-то ради чего-то, это правильно, это жертва. А ты просто отказываешься, и сам не знаешь почему. Это глупость!
— Да я же объяснял уже...
— Мне кажется, Серёж, это всё от того, что ты пробовал кашу, которую другие люди готовили. Да, согласна, бывает, что буэээ! Но вот будешь варить сам — полюбишь! Попробуй как-нибудь!
— Даш, а вот скажи, тебе нужно руку в огонь совать, чтобы знать, что тебе не понравится?
— Это другое! А вот то, что ты кашу манную не ешь — это ненормально всё-таки.
— Это кто кашу не ест? — внезапно ввязался в разговор уже изрядно пьяный хозяин вечеринки? — Серёг, ты что ли?
— Тебе-то какое дело?
— Да никакого... А что, совсем не ешь?
— Совсем.
— И с изюмом? И с шоколадом? И с хлопьями? Слабо, чтоль?
Сергей почувствовал, как к горлу подступает ком.
— Не ем, отвали!
— Ха-ха-ха, пацаны, слухайте, Серёга кашу не ест! Наверно комочков боится, а-ха-ха-ха.
Компания послушала и присоединилась к обсуждению этой впечатляющей новости. Кто-то просто посмеялся, кто-то сочувствовал, и говорил, что Серёга многого себя лишает, а девушки тут же начали обсуждение рецептов приготовления каши, которое скоро переросло в спор о том, кто из них лучше готовит. Даша активно в этот спор включилась, и когда Сергей попытался снова перевести её внимание на себя, только язвительно ответила что-то вроде «иди каши поешь».
Больше тут его ничего не держало, потому Сергей протиснулся в прихожую, обулся, и ушёл не прощаясь.
После прохлады кондиционированной комнаты уличные +30 дали о себе знать. Безобидные пять бутылок пива, да на пустой желудок, да с закуской, состоящей, в основном, из сухариков — в общем, Серёжу начало очень быстро развозить. Домой в таком состоянии идти было нельзя, батя точно убьёт, а больше, вроде бы, некуда. «Окей — решил Сергей — доберусь до парка, посижу на лавочке, отдохну, проветрюсь. А там видно будет».
До городского парка он умудрился добраться без приключений, нашёл заплёванную и засиженную, зато, по причине буднего дня, незанятую скамеечку в теньке, прямо у заросшего зелёной тиной прудика, и развалился на ней, подставив лицо ветру. Пьяное головокружение понемногу уходило, шум в ушах утихал, и если не открывать глаза — было почти хорошо.
— Эй, парень! Эй, тебе говорю!
Сергей встрепенулся, открыл глаза, поймал в фокус сначала синюю коляску изрисованную какими-то китайскими покемонами, а потом её хозяйку — обильно накрашенную женщину плохо определяемого возраста.
— Мм? — отозвался он.
— Уступи место! Разлёгся тут, матери с ребёнком посидеть негде!
Серёга покрутил головой — в десятке метров стояли такие же парковые скамейки, загаженные не больше и не меньше занятой им
— А там? — показал он пальцем на одну из них.
— Там солнце жарит, сам туда иди! А здесь тенёк! Уступи щас же!
«Ладно — подумал Сергей. — Хамка, но она же мать, ей и вправду нужнее, наверное». Он неуверенно встал, подошёл к бережку, пытаясь поймать отражённую от воды прохладу. Простояв так минут пять, Сергей повернулся, и увидел, что согнавшая его со скамейки женщина достав обвислую грудь, кормит запелёнутого в одеяла младенца. Младенец кормился не очень аккуратно, чавкал и хрюкал, по его подбородку стекала белёсая струйка молока. Ветром до Серёги донесло запах; мгновение он пытался внушить себе, что ему просто чудится, но потом сдался — пахло манной кашей.
Серёгин желудок сжался, и прямо на женщину, на младенца, на коляску с покемонами исторглась струя коричневой рвоты.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2012-05-22 09:04 pm (UTC)Ну так что, вообще манную кашу не ешь?
ЗЫ: Здорово написано, очень образно. Опять твоего сочинения?
no subject
Date: 2012-05-23 05:39 am (UTC)Я кашу ем и люблю. А рассказ не про меня.
no subject
Date: 2012-05-23 05:45 am (UTC)no subject
Date: 2012-05-23 04:50 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-23 08:00 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-23 08:22 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-24 02:25 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-23 08:09 am (UTC)- Не пьешь, не куришь и не нюхаешь? - значит, пидор.
- Ведешь здоровый образ жизни? - ну да, это только у пидоров принято.
- Читаешь книги? - ну, значит ботаник, который любит запустить мохнатого шершня себе в улей.
- Добился чего в жизни? - значит дал покатать волосатый мотороллер на своем заднем дворе.
- Православие не любишь и боженьке / патриарху не молишься? - все ясно. Пидор.
Это знаешь, такой переходный период: переход из одной социальной группы в другую невозможен без самосовершенствования и отторжения.
Уверен, что парень из твоего рассказа найдет страну, где манки просто нет (или где социум на левел или два выше текущего).
Еще раз добра, браза, чотка напесал, пеши есчо!
no subject
Date: 2012-05-23 08:13 am (UTC)Ещё напишу, у меня куча черновиков и задумок. Спасибо.
no subject
Date: 2012-05-23 03:21 pm (UTC)Хотя до сих пор не люблю до тошноты молочные пенки. Когда давали молоко, и образовывалась пенка, я всегда давал ее на ложечке "пенкоеду". Он ел эти отвратительные молочные сопли... Бе.
По поводу первого пласта и всех остальных: пока вот увидел, только человека, который был не такой как все, но считал себя (да и весь разумный мир считал бы) себя нормальным. Думаю, что нужно перечитать еще раз, и тогда перейду на следующий левел.
(парень мог бы поступить умнее, если бы сказал, что каша очень вкусная, но он уже сыт или вчера объелся манной каши так, что видеть ее не может, норот бы понял)
no subject
Date: 2012-05-23 08:01 pm (UTC)Блин, неужели я всё так зашифровал, что не воспринимается? Пичалька.
А молочные пенки можно сушить и мариновать. Это называется "корейская спаржа", пруфы в википедии.
no subject
Date: 2012-05-24 02:28 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-24 03:20 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-24 03:28 pm (UTC)Хорошая... как там...аллегория вышла. =)
no subject
Date: 2012-05-23 02:05 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-23 02:08 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-23 04:49 pm (UTC)http://desolyator.livejournal.com/260920.html
no subject
Date: 2012-05-23 08:02 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-24 02:26 pm (UTC)